Главная \ Врачам \ Публикации и доклады \ Публикации \ Эффект на лицо

Клиника Рогинского начиналась в 1991 году с создания в Центральном НИИ стоматологии и челюстно-лицевой хирургии детского отдела, а затем и центра под руководством Виталия Владиславовича. С 2011 года это крупная клиника со своим шестиэтажным корпусом в составе НИИ. Русфонд сотрудничает с этим коллективом с 2005 года, у нас есть совместная программа "Челюсти". Только в 2012 году наши читатели оплатили диагностику, лечение и реабилитацию 135 детей с врожденными и приобретенными дефектами и деформациями черепно-челюстно-лицевой области. 

— Именно что только касалась. Потому что мы доказали: в подавляющем большинстве это никакие не гемангиомы. Гемангиомы — это доброкачественные опухоли. Наш 20-летний опыт показал, что из огромного количества патологических образований, которые привычно называют гемангиомами, на самом деле опухолей ничтожно мало: где-то от 2 до 4 процентов. А в большинстве случаев это гиперплазии — опухолеподобные разрастания тканей кровеносных сосудов. С такими патологиями рождается в среднем каждый 100-й ребенок. 

— Ваше "только" звучит как "всего-навсего". А ведь без правильной классификации нет ни науки, ни эффективной практики. Наша мультидисциплинарная группа создала новую классификацию сосудистых поражений челюстно-лицевой области. Она получает все большее признание в мире, хотя без споров не обходится. Спорят в основном те, кто не умеет или не может лечить по-новому. Не столько лечат, сколько калечат. Если патологическое образование называют опухолью, то ведь его и лечат как опухоль, то есть почти всегда в той или иной степени уродуют человека, а тут ведь речь о его лице! 

— Я вас удивлю: таблетками. А теперь удивлю еще больше: может быть, даже никак! Да, в значительной части случаев нужно только наблюдать за пациентами с гиперплазией, следить за тем, как она проходит сама. Надо быть готовыми на любое вмешательство. Теперь о таблетках. Это началось, можно сказать, с курьеза. В 2008 году во Франции, в госпитале Бордо, лечили ребенка с "гемангиомой". Лечили гормонами, и у него началась аритмия. Ему дали сердечное лекарство — так называемый бета-блокатор пропранолол. На другой день "опухоль" (не забывайте ставить кавычки!) побледнела, а потом стала сокращаться и с течением времени вовсе исчезла. И сейчас во всем мире лечение "детских гемангиом" (а на самом деле гиперплазий) пропранололом считается терапией переднего края. С него надо начинать. 

— Вот правильный вопрос! Конечно, сначала надо поставить верный диагноз. Мы используем капилляроскопию, совершенно новый метод, ранее не применявшийся нигде в мире. То есть он как таковой существовал, но никто не додумался использовать его для диагностики и мониторирования больных с сосудистой патологией. Теперь это самый интересный и эффективный метод, которым мы владеем и которым гордимся. А хирургам в нашей клинике работы хватает! В ряде случаев и очаги гиперплазии можно удалить хирургическим методом. Но особенно актуально это для остаточных (резидуальных) форм гиперплазии. 

— Государство в самом деле оплачивает лечение, и с каждым годом все в большей степени. Но при этом всегда остается что-то, требующее дополнительных средств. Как правило, это диагностические процедуры, мониторирование в процессе лечения и т. д. Когда мы выставляем счет на лечение ребенка, мы учитываем именно это "что-то", а не всю цену, львиную долю которой покрывает государство. И это во всем мире так: госбюджет и пожертвования в медицине соседствуют и дополняют друг друга. А уж когда речь идет об исследованиях, внедрении новых методов, как у нас, эти дополнительные расходы, которые покрывают ваши читатели и телезрители, просто бесценны. 

Источник: Газета "Коммерсант", №33(5064) от 22.02.2013, см. по ссылке http://www.kommersant.ru/doc/2131906